Caspian Energy (CE): Ms. Simson, what are the European Commission’s plans for the ensuring of the gas energy security which is of concern to almost all the EU countries today? Will there be new plans or projects stimulated inside the EU – in Italy, Greece, Croatia, Romania?

Kadri Simson, European Commissio­ner for Energy: In the last decade, the EU has significantly diversified its gas supplies, both in terms of sources and routes. The Trans-Adriatic Pipeline (TAP) is part of that diversification and has been shipping Caspian gas to the EU since December 2020 and we have already seen the positive effect on the Italian gas market. The EU has also considerably ramped up its capacity to receive and use LNG.

There are also several Projects of Common Interest currently underway that will make the EU’s gas system even more resilient and prepared for different scenarios in the future. Some of the key projects in Central and Southern Europe are the Greece-Bulgaria Interconnector, domestic reinforcements of the Bulgarian transmission system, Bulgaria-Serbia Interconnector, Alexandroupolis LNG terminal and storage projects in Romania and Bulgaria. In 2021, the Croatian Krk terminal, financed by the EU, started operating.

CE: What will be the fate of long-term contracts? Do you consider this form of consumer-producer relationship to be obsolete?

Kadri Simson: The Commission has proposed last December, as part of gas and hydrogen markets decarbonisation package, that long-term gas contracts in the EU should not be able to extend beyond 2049. The EU has committed to become climate neutral by 2050 and this step gives a clear policy signal, helping to avoid the lock-in effect and stranded assets. 

CE: Will the EU continue supporting the EastMed gas pipeline project and further development of the Southern Gas Corridor with branches toward the Balkans?

Kadri Simson: The Southern Gas Corridor could possibly also become extended to the Western Balkans. This will depend on the gas demand in the region and market interest.  There also needs to be policy consistency with decarbonisation package that the Western Balkan countries just adopted in the context of the Energy Community framework. Ano­ther binding market test of the TAP Consortium is scheduled for July 2022. Any extension of the corridor will need to be market driven.

Regarding EastMed, the EU has defined it as a Project of Common Interest. The project promoter should finalise the remaining project development activities and assess the commercial viability of the project before it makes a final Investment Decision. The Commission will monitor closely this process and remains open for additional consultations with the project company.

CE: Tell us something about the EU’s ambition to be climate neutral.

Kadri Simson: Fighting climate change and doing our part to deliver the Paris agreement remains a central priority for the EU. As the current Commission took office, President von der Leyen presented the European Green Deal, our commitment to become the first climate-neutral continent by 2050, as well as a strategy for growth and jobs.

The Commission has already made a number of concrete legislative propo­sals – in July and December last year – to reduce greenhouse gas emissions by at least 55% by 2030. This includes proposed changes to EU laws on renewable energy, energy efficiency and energy performance of buildings; moves to reform the gas sector and create a market for hydrogen, extend the carbon pricing system, decarbonise the transport sector, and improve energy taxation as well as introduce a Carbon Border Adjustment Mechanism. An important part of the package is the Social Climate Fund, which is designed to alleviate the social impact of the transition.

As the production and use of energy are responsible for 75% of the EU’s emissions, it is crucial to ramp up the share of renewables (40% by 2030) in our energy mix and significantly improve energy efficiency. Renewable hydrogen will play an important role in greening sectors like transport and heavy industry. But it is also clear that natural gas will continue to have a role in transition, in particular as a replacement for more polluting fuels.

Thank you for the interview.

Европейский кризис

В течение последних 15 лет в Брюсселе широко обсуждалось снижение зависимости Европы от российского газа. Несмотря на тревожные звоночки кризиса января 2009 года, приведшего к прекращению на две недели транзита российского газа в Украину, с тех пор Европа так и не смогла диверсифицировать источники импорта природного газа, согласно данным итальянских СМИ. Напротив, поставки российского газа по трубопроводам в Европу увеличились после 2014 года, начался импорт российского СПГ  проекта «Ямал СПГ», который стартовал в 2017 году.

В 2020 году Европа, включая Турцию, импортировала около 185 миллиардов кубометров (млрд кубометров) российского газа: 168 миллиардов кубометров по трубопроводу и 17 миллиардов кубометров сжиженного природного газа. Это соответствует примерно 36% от общей потребности Европы в газе, составляющей 512 млрд кубометров. По оценкам, в 2021 году Европа импортировала газ почти в той же пропорции трубопровод/СПГ, что в совокупности  составляет около 34 процентов от возросшего спроса до 540 миллиардов кубометров.

В 2021 году Евросоюз импортировал 155 млрд кубометров российского газа, в том числе 142 млрд кубометров трубопроводного газа и 14 млрд кубометров СПГ. ЕС зависит от российского газа на 45 процентов своего импорта и примерно на 40 процентов его потребления.

Поэтому, несмотря на всю противоречивость геополитической ситуации, полный отказ ЕС от российских энергоносителей маловероятен. Так глава европейской дипломатии Жозеп Боррель сказал, что страны Евросоюза не приняли окончательных решений по нефтяному и газовому эмбарго. Все же в Европе продолжаются обсуждения запрета импорта российских энергоносителей и предпринимается ряд мер, которые выглядят вялыми и недостаточными.

Итальянская Eni подписала соглашение с алжирской Sonatrach об увеличении поставок газа. Ожидаются дополнительные поставки до 9 млрд кубометров в год в 2023–2024 годах, отметил премьер Италии Марио Драги. Алжир поставляет порядка 21 млрд кубометров газа в год (28,9% рынка Италии).

Канцлер Германии  Олаф Шольц недавно объявил о  намерении построить два крупных портовых регазификационных терминала, готовых к приему природного газа из Катара или США.

Правительство Нидерландов запустило кампанию, призывающую людей отказаться от центрального отопления и использовать газ экономно.

«Наши счета за электроэнергию растут, нам нужно стать менее зависимыми от российского газа, и мы хотим бороться с изменением климата», - заявило правительство Нидерландов в общенациональном обращении.

Правительство Нидерландов 2 апреля объявило, что снизит температуру в 200 офисах с 21 до 19 градусов по Цельсию зимой и будет меньше использовать кондиционеры летом.

Опорный эллипс

Вместе со странами Персидского залива Каспий образует так называемый энергетический эллипс, в котором сосредоточено около 70% мировых запасов нефти и 40% природного газа, они связаны с европейским рынком тесной сетью трубопроводов, и это одно из важнейших направлений сотрудничества пяти прикас­пийских государств.

Азербайджан являясь основным каспийским газовым производителем и экспортером газа транспортирует газ в ЕС по Южному Газовому коридору с начала 2021 года. Основными компонентами ЮГК являются месторождение Шах-Дениз, Южно-Кавказская трубопроводная магистраль Баку-Грузия-граница с Турцией,  Транс-Анатолийский газопровод (TANAP) от восточной до западной границы Турции и Транс-Адриатический газопровод (TAP).

Суммарные поставки газа по Южному Газовому коридору - ЮГК, соединяющего месторождние Шах Дениз в Азербайджане  с Грецией, Албанией и юг Италии. рассчитаны на 16 млрд кубометров в год, из которых 10 млрд кубометров - в Европу, еще 6 млрд кубометров - в западные регионы Турции. Поставки в Турцию начались летом 2018 года. Поставки азербайджанского газа с месторождения Шах-Дениз в Европу, для потребителей в Италии, Греции и Болгарии, начались 31 декабря 2020 года. Экспорт в Европу осуществляется по Транс-Адриатическому газопроводу (TAP), пропускной мощностью 10 млрд кубометров в год.

В настоящее время обсуждается расширение мощности ЮГК в 2 раза.

Всего с начала 2021 года по конец января текущего года благодаря Южному газовому коридору в Грузию, Турцию и страны Европы было поставлено более 18,5 миллиарда кубометров природного газа. За этот период только в европейские государства в рамках долгосрочных контрактов, а также по краткосрочным спотовым операциям экспортировано примерно 8,9 миллиарда кубометров азербайджанского природного газа. На 2022 год объем поставок предусмотрен на уровне 9 млрд кубометров, на 2023 год – 11 млрд кубометров.

В 2022 году высокие цены на энергоносители впервые сблизили уровень доходов от нефти и газа, сделав газовый бизнес даже более привлекательным, чем неф­тяной. Поступления в Государственный нефтяной фонд Азербайджана (ГНФАР) от продажи прибыльной нефти и газа с блока Азери-Чираг-Гюнешли (АЧГ) и мес­торождения Шах-Дениз в январе-феврале 2022 года составили $1 млрд 534,557 млн, что в 2,6 раза выше показателя аналогичного периода прошлого года, сообщает Caspian Energy.

В январе-феврале 2022 года доходы ГНФАР от продажи прибыльной нефти Азербайджана с блока АЧГ составили $1 млрд 307 млн, суммарные доходы ГНФАР от продажи прибыльного газа и конденсата, добытых с месторождения Шах-Дениз, в январе-феврале 2022 года составили $227,557 млн. (рост в 64,3 раза). При этом, доходы от продажи конденсата составили $22,172 млн.

По данным фонда, суммарные поступления в ГНФАР от продажи прибыльной нефти Азербайджана с блока АЧГ за период с 2001 года по 1 марта 2022 года составили $156 млрд 680 млн, от продажи прибыльного газа и конденсата с месторождения Шах-дениз за период с 2007 года по 1 марта 2022 года - $4 млрд 779 млн. Помимо “Шах Дениз”, открытые в последнее десятилетие морские газовые месторождения позволят увеличить добычу и экспорт в Европу в следующее десятилетие после 2020 года. Разработка таких месторождений, как “Умид” (200 миллиардов кубометров газа и 40 миллионов тонн конденсата), “Бабек” (400 миллиардов кубометров газа и 80 миллионов тонн конденсата), “Шафаг-Асиман” (300 миллиардов кубометров газа) и “Нах­чыван” (300 миллиардов кубометров газа) позволит улучшить ситуацию с энергетической безопасностью на долгосрочную перспективу.

                                                                                         European crisis 

Over the past 15 years there has been much discussion in Brussels over reduction of Europe’s dependency on Russian gas. Despite the alarm bells of the January 2009 crisis which led to the suspension of the Russian gas transit to Ukraine for two weeks, since then Europe has not been able to diversify sources of natural gas imports, Italian media says. On the contrary, Russian gas supplies via pipelines to Europe increased after 2014, and the import of Russian LNG from the Yamal LNG project, which started in 2017, began.

In 2020, Europe, including Turkey, imported about 185 billion cubic meters (bcm) of Russian gas: 168 billion cubic meters via pipeline and 17 billion cubic meters of liquefied natural gas. It makes about 36% of Europe’s total gas demand of 512 billion cubic meters. According to estimates, in 2021 Europe imported gas in almost the same pipeline/LNG ratio, which altogether accounts for about 34 percent of the increased demand - 540 billion cubic meters. In 2021, the European Union imported 155 billion cubic meters of Russian gas, including 142 billion cubic meters of pipeline gas and 14 billion cubic meters of LNG. EU’s import and consumption dependency on Russian gas makes 45% and 40% respectively.

Therefore, despite all the inconsistency of the geopolitical si­tuation, the EU’s complete rejection of Russian energy carriers is unlikely. Thus, EU High Representative for Foreign Affairs Josep Borrell said that the EU countries have not made final decisions on the oil and gas embargo. Nevertheless, discussions to ban the import of Russian energy carriers are ongoing in Europe and a number of measures are being taken that look sluggish and insufficient.

Italian Eni has signed an agreement with Algerian Sonatrach to increase gas supplies. Additional supplies of up to 9 billion cubic meters per year are expected in 2023-2024, Italian Prime Minister Mario Dragi said. Algeria supplies about 21 billion cubic meters of gas per year (28.9% of the Italian market).

German Chancellor Olaf Scholz has recently announced his intention to build two large port regasification terminals to receive natural gas from Qatar or the United States.  The Dutch government has launched a campaign urging people to give up central heating and use gas sparingly. “Our electricity bills are rising, we need to become less dependent on Russian gas, and we want to fight climate change,” the Dutch government said in the nationwide address. The Dutch government announced on April 2 that it would reduce the temperature in 200 offices from 21 to 19 degrees in winter and lower the use of air conditioners in summer.

back-up ellipse

Together with the Persian Gulf countries, the Caspian Sea forms the so-called energy ellipse, in which about 70% of the world’s oil reserves and 40% of natural gas are concentrated, they are linked to the European market by a close network of pipelines and this is one of the most important areas of coo­peration between the five Caspian states.

As the main Caspian gas producer and exporter, Azerbaijan has been transporting gas to the EU via the Southern Gas Corridor since the beginning of 2021. The main components of the SGC are the Shah Deniz field, the South Caucasus pipeline (Baku-Georgia-Turkish border), the Trans-Anatolian Gas Pipeline (TANAP) stretching from the eastern toward the western border of Turkey and the Trans-Adriatic Gas Pipeline (TAP).

Total gas supplies via the Southern Gas Corridor - (SGC) connecting Shah Deniz field in Azerbaijan with Greece, Albania and southern Italy – are intended to 16 bcm, of which 10 bcm flow to Europe and another 6 bcm toward western regions of Turkey. Supplies to Turkey began in summer of 2018.  Azerbaijani gas deliveries from Shah Deniz field to Europe, for consumers in Ita­ly, Greece and Bulgaria, began on December 31, 2020. Exports to Europe are carried out via the Trans-Adriatic Gas Pipeline (TAP), with the capacity of 10 billion cubic meters per year. Discussions to double the capacity of SGC are currently underway.

Since the beginning of 2021 until January of the current year, the Southern Gas Corridor supplied over 18.5 bcm to Georgia, Turkey and European countries. Over this period, based on the long-term contracts and short-term spot operations, around 8.9 bcm of Azeri gas has been supplied to the European states alone. For 2022, the volume of deliveries is planned at the level of 9 billion cubic meters, for 2023 – 11 billion cubic meters.

In 2022, high energy prices nearly equalized oil and gas re­venues for the first time, making the gas business even more attractive than oil. Revenues gained by the State Oil Fund of Azerbaijan (SOFAZ) from the sale of profit oil and gas produced on the Azeri-Chirag-Guneshli (ACG) block and the Shah Deniz field amounted to $1 billion 534,557 million in January-February 2022, which is 2.6 times higher than the figure registered at the same period of last year, Caspian Energy reports.

SOFAZ’s revenues from the sale of profit oil from the ACG block reached $1 billion 307 million during January-February 2022. Total revenues from the sale of profitable gas and condensate produced from the Shah Deniz field constituted $227.557 million (growth by 64.3 times) during January-February 2022. Moreover, revenues from sale of condensate amounted to $22.172 million. 

According to the data of the Fund, the total receipts to SOFAZ from the sale of Azerbaijan’s profitable oil from the ACG block for the period from 2001 to March 1, 2022 amounted to $156 billion 680 million, from the sale of profitable gas and condensate from the Shah Deniz field for the period from 2007 to March 1, 2022 - $4 billion 779 million.

In addition to Shah Deniz, offshore gas fields discovered in the last decade will make it possible to increase production and exports to Europe in the next decade after 2020. Development of fields such as Umid (200 billion cubic meters of gas and 40 million tons of condensate), Babek (400 billion cubic meters of gas and 80 million tons of condensate), Shafag-Asiman (300 billion cubic meters of gas) and Nakhchivan (300 billion cubic meters of gas) will improve the situation with energy security for the long term.

Caspian Energy (CE): Изменила ли пандемия COVID-19 мировой рынок нефти, и если да, то каковы основные выводы из событий последних двух лет?

Его Превосходительство Мохаммед Сануси Баркиндо, Генеральный Сек­ретарь ОПЕК: Пандемия по-разному изменила характер того, как мы отслеживаем события, анализируем ситуацию и принимаем решения. Часто непредсказуемые аспекты COVID-19, не только его распространение, но и спорадическое воздействие локдаунов и ограничений на местном, региональном и глобальном уровнях, подчеркнули растущую необходимость в проявлении большей  внимательности и профилактики, что демонстрировалось на наших регулярных ежемесячных встречах участников Декларации о Сотрудничестве (DOC).

В целом, однако, общая динамика рынка нефти мало изменилась, и внимание ОПЕК и участников декларации по-прежнему сосредоточено на необходимости обес­печения рыночного баланса и стабильности, хотя и в условиях разрушительной пандемии.

Кроме того, последствия пандемии также усилили важность сотрудничества. Важное значение сотрудничества явствовало на ранних стадиях пандемии, когда как производители, так и потребители на самом высоком уровне, в том числе в рамках G20, сплотились в поддержку действий декларации о сотрудничестве.

Оглядываясь назад, мы показали, что можем преодолеть эту ужасающую ситуацию, с которой мы столкнулись,  через неизменную бессрочность принципов и ключевых постулатов международного сотрудничества.

Принципы многосторонних отношений и сотрудничества имеют долгую историю, но они еще никогда не были так важны для мира, как сейчас, когда мы стремимся создать и сформировать основу для будущего. Это также будет крайне необходимо для энергетического перехода, который является одновременно сложной задачей и открывает огромные возможности в предстоящие десятилетия.

CE: Каким в настоящее время ОПЕК видит перспективы рынка нефти на 2022 год?

Мохаммед Сануси Баркиндо: Бдительность остается ключевым словом, когда мы смотрим на перспективы 2022 года. Мы, несомненно, смотрим с оптимизмом, но также осознаем, что по-прежнему нет определенности.

Оптимизм обусловлен внедрением вакцины, хотя ее еще необходимо распространить на большее количество развивающихся стран, улучшая мобильность и продолжающееся восстановление экономики. Кроме того, штамм Омикрон оказался менее суровым, чем предыдущие волны вируса, и менее разрушительным с экономической точки зрения.

Неопределенности связаны с развитием ситуации с COVID, хотя в настоящее время мы считаем, что влияние штамма Омикрон на нефтяной рынок будет относительно умеренным и кратковременным. Также необходимо внимательно отслеживать геополитические события, проблемы с глобальной цепочкой поставок, потенциальные последствия рос­та инфляции и, в свою очередь, любое последующее повышение процентных ставок.

В целом прогноз Секретариата по рос­ту мировой экономики в 2022 году сос­тавляет 4,2% после 5,6% роста в 2021 году. Рост спроса на нефть в 2022 году составляет 4,2 млн баррелей в сутки пос­ле  5,7 млн баррелей в сутки в 2021 году. Это очень хорошие темпы роста спроса на нефть за два года, близкие к 10 млн баррелей в сутки. Что касается предложения, ожидается, что поставки жидких углеводородов из стран, не входящих в ОПЕК, вырастут на 3 млн баррелей в сутки в 2022 году.

Участники декларации о сотрудничестве внимательно следят за меняющейся динамикой рынка, о чем свидетельствуют регулярные ежемесячные встречи, и мы считаем, что этот гибкий подход продолжает вселять уверенность в рынок.

CE: Каково будущее ОПЕК и Декларации о сотрудничестве?

Мохаммед Сануси Баркиндо: Сплочение стольких суверенных добывающих стран в конце 2016 года стало беспрецедентным событием в истории нефтяной отрасли. И сегодня данный процесс все еще сохраняет свою силу, после того как помог нефтяной промышленности преодолеть и оправиться от серьезного спада на рынке нефти в 2014-2016 годах и беспрецедентного сокращения рынка нефти, вызванного вспышкой пандемии.

Укрепление отношений между странами-участницами в настоящее время является фундаментальной и существенной чертой «нового мира энергетики».

Отношения, которые сложились на министерском и техническом уровнях, через ключевые механизмы Декларации о Сотрудничестве, через Объединенный комитет по мониторингу на уровне минис­тров (JMMC) и Объединенный технический комитет (JTC), а также с Секретариатом ОПЕК, являются прочными, поддерживающими и надежными. Существует большое взаимное уважение и доверие.

Это прозрачная и полностью доступная платформа; она открыта для всех производителей. Она превратилась в более широкое постоянное партнерство, которое может работать для всех в любых временных рамках и помочь с обеспечением рыночного баланса и стабильности, которых мы все желаем.

Важность Декларации о Сотрудничестве также поддержали другие производители, а также потребители, что ясно проявилось во время начала пандемии в 2020 году, когда множество заинтересованных участников работали вместе, чтобы помочь восстановить баланс и стабильность на рынке.

Влияние исторического сотрудничества превзошло даже самые оптимистичные прогнозы. Смотря в будущее, я совершенно уверен, что еще многое нас ждет впереди. ОПЕК и участники Декларации по Сотрудничеству  будут добиваться все больших успехов.

CE: Нефть и газ будут нужны в ближайшие десятилетия, даже если уровень спроса стабилизуется. Адекватно ли понимают это инвесторы и политическое сообщество?

Мохаммед Сануси Баркиндо: Согласно базовым сценариям всех авторитетных энергетических прогнозов, нефть и газ остаются играть ключевую роль в обес­печении энергетической безопасности на десятилетия вперед. Очевидно, что существует огромная потребность в обес­печении энергией миллиардов людей, которые продолжают обходиться без нее, но даже в развитых странах мы должны помнить о доступной, надежной и устойчивой энергии для всех.

Вопрос инвестиций в нефтегазовую промышленность является чрезвычайно важным, и ясно, что экологическое социальное управление и раскрытие информации о климате движут финансовым сообществом. ОПЕК поддерживает необходимость сокращения выбросов и более эффективного использования энергии, но мы должны осознавать последствия недос­таточного инвестирования.

Это усугубилось пандемией COVID-19, когда инвестиции сократились более чем на 30% в 2020 году. Это пронзительный тревожный сигнал, и это сокращение превышает ежегодные резкие снижения, наблюдавшееся во время серьезного спада в отрасли в 2015 и 2016 годах. В мировом нефтяном прогнозе ОПЕК 2021 года мы видим, что для удовлетворения будущего спроса только мировой нефтяной сектор до 2045 года нуждается в совокупных инвестициях в размере 11,8 трлн долларов США в сектора апстрим, мидстрим и даунстрим.

Эти инвестиции необходимы как для производителей, так и для потребителей, поскольку мы видели, что спрос превышает предложение, если инвестиции не будут вложены. Это не просто сырая нефть, но и множество продуктов, получаемых из нее. Нехватка инвестиций может повлиять на стабильность на рынках, цены могут вырасти, мы можем столкнуться с дефицитом продукции, и все это окажет влияние на мировую экономику.

Как отрасль, мы должны противостоять постоянно развивающемуся представлению о том, что нефть и газ - это часть прошлого. Это неверно, учитывая, что спрос на нефть продолжает расти.

В конце прошлого года во многих час­тях мира наблюдались напряженность и конфликты, связанные с доступностью энергии, безопасностью и сокращением выбросов.

Крайне важно, чтобы все заинтересованные участники сосредоточили внимание на всех этих вопросах. Мы должны помнить, что сосредоточение внимания только на одном из них, игнорируя остальные, может привести к непредвиденным последствиям. Это должно занимать центральное место в нашем мышлении, когда мы намечаем путь выхода из пандемии, рассматриваем будущие инвестиции и энергетический переход.

CE: Каковы основные выводы из прошлогодней встречи C0P26 в Глазго? Что может сделать нефтяная промышленность, чтобы помочь продвинуть низкоуглеродное будущее?

Мохаммед Сануси Баркиндо: Оглядываясь назад на встречу C0P26, которая состоялась  в шотландском городе Глазго, хотя переговоры временами были напряженными, можно сказать, что были и положительные результаты: например, США снова во главе стола с многочисленными участниками, где все стороны подтвердили свою приверженность выполнению и практическому применению Парижского соглашения, а также было объявлено о принятии климатического пакта Глазго.

Все это было обнадеживающим, учитывая настоятельную необходимость сок­ращения глобальных выбросов, уменьшения энергетической бедности, ведения борьбы с последствиями пандемии COVID-19 и поиска устойчивого пути для продвижения вперед, который не оставит за бортом ни одну страну, отрасль или народы.

Однако мероприятие также подчеркнуло, что дискуссия об энергетике, климате и устойчивом развитии по-прежнему остается чрезвычайно эмоциональной, и некоторые мнения при этом все-таки слышны, и большинство из них исходит из нефтяной отрасли.

Необходимо понимать, что нефтяная и газовая промышленность являются час­тью решения; данные отрасли обладают жизненно важными ресурсами и опытом, которые могут помочь обеспечить будущее с низким уровнем выбросов углерода. ОПЕК поддерживает инновации и технологический прогресс, а также необходимость поиска экологически чистых и более эффективных технологических решений повсюду, во всех доступных источниках энергии.

Мы согласны с наукой и верим, что решения могут быть найдены в таких технологиях, как утилизация и хранение углерода (CCU), в водороде, а также в мерах по повышению энергоэффективности и продвижении циркулярной углеродной экономики (CCE).

Также очень важно понимать, что будущий энергетический переход имеет много движущихся частей и множество путей, будь то для страны или отрасли. Он должен основываться на науке, фактах и достоверных данных. Речь идет о справедливости, инклюзивности и взаимной выгоде.

Нам необходимо обеспечить доступность энергии для всех; нам необходимо перейти к более инклюзивному, справедливому и равноправному миру, в котором каждый человек имеет доступ к энергии, как указано в Цели устойчивого развития  ООН; и нам нужно сократить выбросы. Нефть играет свою роль в каждой части.

Благодарим Вас за интервью.

Caspian Energy (CE): Has the COVID-19 pandemic changed the global oil market, and if so, what are the main takeaways from developments over the past two years?

H.E. Mohammad Sanusi Barkindo, OPEC Secretary General: In various ways, the pandemic has changed the nature of the way we monitor, analyze and take decisions. The often unpredictable aspects of COVID-19, not only its spread, but also the sporadic impact of lockdowns and restrictions, locally, regionally and globally, have underscored the increasing need to be attentive and proactive, which has been exhibited through our regular monthly mee­tings of participants in the Declaration of Cooperation (DoC).

In general, however, the overall oil market dynamics have changed little and the focus of OPEC and the DoC has remained on the need for market balance and stabi­lity, albeit in the face of a devastating pandemic.

Additionally, the implications of the pandemic have also reinforced the importance of cooperation. The value of cooperation was clear during the early stages of the pandemic, when both producers and consumers at the very highest levels, including through the G20, came together to support the actions of the DoC.

Looking back on this time, we showed that we could stare down the horrific situation we faced through the enduring timelessness of the principles and key tenets of international cooperation.

Multilateralism and cooperation has a long history, but it has perhaps never been more important to the world as we look, build and shape today’s architectures for tomorrow. It will also be vital for the energy transition, which is both a massive challenge and an enormous opportunity in the decades ahead.

CE: How does OPEC currently see the oil market outlook for 2022?

Mohammad Sanusi Barkindo: Vigilance remains the key word as we look at the outlook for 2022. There is evidently optimism, but we are also cognizant that uncertainties remain. Optimism is being driven by the vaccine rollout, although this still needs to filter through to more developing countries, improving mobility and the continuing economic recovery. Furthermore, the Omicron variant has proven less severe than previous waves of the virus and less economically disruptive.

Uncertainties relate to COVID developments, although at present we see the impact of the Omicron variant on the oil market to be relatively mild and short-lived. Geopolitical developments, global supply chain issues, the potential effects of rising inflation, and in turn, any consequent rise in interest rates, need to be closely monitored too.

Overall, the Secretariat’s forecast for global economic growth in 2022 is at 4.2%, following 5.6% in 2021. Oil demand growth for 2022 is at 4.2 mb/d, following 5.7 mb/d in 2021. This is a very healthy oil demand growth rate over the two years of close to 10 mb/d.  On the supply-side, non-OPEC liquids supply is expected to grow by 3 mb/d in 2022.

The DoC is attentive to changing market dynamics as exhibited by its regular monthly meetings, and we believe this agile approach continues to bring reassu­rance to the market.

CE: What is the future of OPEC and the Declaration of Cooperation?

Mohammad Sanusi Barkindo: Bringing together so many sovereign producing nations back at the end of 2016 was an unpa­ralleled event in the history of the oil industry. And it is still going strong today, after helping the oil industry to withstand and recover from the severe oil market downturn of 2014-2016 and the unprecedented oil market contraction following the outbreak of the pandemic.

The enhanced relations between participating countries now constitute a fundamental and essential feature of the ‘new world of energy.

The relationships that have evolved at the ministerial level, at the technical level, through the key DoC  mechanisms, the Joint Ministerial Monitoring Committee (JMMC) and the Joint Technical Committee (JTC), and with the OPEC Secretariat are strong, supportive and robust. There is great mutual respect and trust.

It is a transparent and fully accessible platform; it is open to all producers. It has evolved into a broader continuity partnership that can work for everyone, across all timeframes, to help deliver the market balance and stability we all desire.

The importance of the DoC has also received backing from other producers, as well as from consumers, as was evidently witnessed during the onset of the pande­mic in 2020, with a plethora of stakeholders working together to help return balance and stability to the market.

The impact of the historic cooperation has exceeded even the most optimistic of predictions. Looking ahead, I fully believe that there is more to come. OPEC and the DoC will continue to go from strength-to-strength.

CE: Oil and gas will be needed for decades to come even if demand levels off. Does the investor and political community adequately understand this?

Mohammad Sanusi Barkindo: All reputable energy outlooks have base cases that see oil and gas remaining key to energy security in the decades ahead. There is evidently a massive need to bring energy to the billions of people that continue to go without, but even in developed countries we need to keep in mind affordable, reliable and sustainable energy for all.

The issue of oil and gas industry investments is an extremely important one, and it is clear that Environmental Social Governance and the climate disclosure are dri­ving the financial community. OPEC supports the need to reduce emissions and use energy more efficiently, but we do need to be cognizant of the implications of underinvestment.

This has been exacerbated by the COVID-19 pandemic, with investments declining by over 30% in 2020. This is a shrill wake-up call and this drop exceeds the annual dramatic declines witnessed in the severe industry downturn in 2015 and 2016.

In OPEC’s World Oil Outlook 2021, we see the global oil sector alone needing cumulative investment of $11.8 trillion in the upstream, midstream and downstream through to 2045 to meet future demand.

These investments are essential for both producers and consumers, as we could see demand exceed supply if investments are not made. It is not just crude oil; it is also the plethora of pro­ducts that are derived from it. A  shortfall in investments could affect stability in markets, prices could rise, and we could see product shortages, all of which would have an impact on the global economy.

As an industry, we need to counter the ever-evolving narrative that oil and gas are part of the past. This is wrong- headed given that oil demand continues to grow.

At the end of last year, many parts of the world witnessed the strains and conflicts related to energy affordability, security and reducing emissions.

It is vital that all stakeholders focus on all these issues. We need to remember that focusing on only one of them, while ignoring the others, can lead to unintended consequences. This needs to be central to our thinking as we chart a path out of the pandemic, and view future investments and the energy transition.

CE: What are the key takeaways from last year’s C0P26 meeting in Glasgow? What can the oil industry do to help push a low-carbon future?

Mohammad Sanusi Barkindo: Looking back at the C0P26 meeting in Glasgow, Scotland, while negotiations were tense at times, there were also positive outcomes: for example, the US is back at the head of the multilateral table, all Parties reiterated their commitment to the implementation and full operationa­lization of the Paris Agreement, and the Glasgow Climate Pact was announced.

This was all encouraging, given the pressing need to reduce global emissions, alleviate energy poverty, counter the impacts of the COVID-19 pandemic, and find a sustainable way forward that leaves no country, industry, or peoples behind.

However, the event also underlined that the discourse around energy, climate, and sustainable development continues to be extremely emotive with some voices all but excluded, including many from the oil industry.

It needs to be understood that the oil and gas industries are part of the solution; they possess vital resources and expertise that can help unlock a low carbon future. OPEC supports innovation and technological advancement, and the need to look for clean and more efficient technological solutions everywhere, across all available energies.

We agree with the science and are believers that solutions can be found in technologies, such as Carbon Capture Utilization and Storage (CCUS), hydrogen and others, as well as in energy efficiency measures and the promotion of the Circular Carbon Economy (CCE).

It is also vital to understand that the future energy transition has many moving parts and many paths, whether that be for a country or an industry. It needs to be driven by the science, facts and hard data. It is about fairness, inclusivity and mutual benefit.

We need to ensure energy is affordable for all; we need transition to a more inclusive, fair and equitable world in which every person has access to energy as re­ferenced in UN Sustainable Development Goal7; and we need to reduce emissions. Oil has a role to play in each part.

Thank you for the interview.

 Azerbaijani Energy Minister Parviz Shahbazov met with IRENA’s Director General Francesco La Camera within the framework of the 14th session of the Assembly of the International Renewable Energy Agency (IRENA) in Abu Dhabi, Caspian Energy Media reports with reference to the Ministry of Energy of Azerbaijan.

Discussed at the meeting were RES projects ongoing in Azerbaijan, as well as development of cooperation between our country and IRENA via a number of initiatives and platforms.

Read more at https://minenergy.gov.az/en/xeberler-arxivi/ebu-dabide-energetika-nazirinin-irena-nin-bas-direktoru-ile-gorusu-olub

В рамках 14-й сессии Ассамблеи Международного агентства по возобновляемым источникам энергии (IRENA) в Объединенных Арабских Эмиратах состоялась встреча министра энергетики Азербайджана Парвиза Шахбазова с генеральным директором Агентства Франческо Ла Камера. Об этом передает  CaspianEnergyMedia со ссылкой на министерство энергетики Азербайджана.

На встрече были обсуждены проекты, реализуемые в Азербайджане в области возобновляемых источников энергии, развитие сотрудничества между нашей страной и IRENA посредством ряда инициатив и платформ.

Ilham Aliyev, President of the Republic of Azerbaijan, received Kairat Sarybay, Secretary General of the Conference on Interaction and Confidence Building in Asia, Caspian Energy Media reports with reference to the official website of the head of state.

17 апреля Президент Азербайджанской Республики Ильхам Алиев принял генерального секретаря Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии Кайрата Сарыбая. Об этом сообщает CaspianEnergyMedia со ссылкой на официальный сайт главы Азербайджанского государства.

Aleksandar Vučić, President of the Republic of Serbia, made a phone call to the President of the Republic of Azerbaijan Ilham Aliyev, on April 16, briefing him on the pressures Serbia has been encountering recently and requesting the support of the friendly Azerbaijani people, Caspian Energy Media reports with reference to the official website of the head of state.

Read more at https://president.az/en/articles/view/65522